Что пишут на тему социального сиротства?, Мониторинг СМИ, интернета. Ведется с 07.10.09 - 23.05.14 Опции

[irsen]

Дорогие друзья!
Мы создаем команду волонтеров по мониторингу электронных и печатных СМИ.
Ваша помощь в этом деле очень нужна!
Для нас по-настоящему важен постоянный ,системный мониторинг СМИ ,чтобы знать что и где о нас пишут.
Если Вы выписываете какой-либо журнал или газету , могли бы просматривать для нас эти издания и сообщать об этом здесь в теме,то Вы бы очень нам помогли!
Может быть,у кого-то из Вас есть возможность на работе просматривать какие-то издания - что-то выписывает Ваша компания...- это также было бы большим подспорьем для нас!

Пока нас не много, но мы надеемся,что это только начало!
Лена LenOshka - газета "АиФ", журнал "Итоги"
Наташа Колибри - "Российская газета"
Маша Marusa - журнал "Славянка".
Александра Basya - мониторинг электронных СМИ и "РБК", "Коммерсант", "Ведомости"
Евгения BlaJenJen "Комсомольская правда"



В данной теме члены команды будут отмечаться раз в 10 дней и писать, какие издания и за какие числа ( какие номера) они просмотрели.

P.S. Волонтеры,которые отметились в этой теме http://www.otkazniki.ru/forum/index.php?showtopic=11435 и выразили желание помочь, к сожалению,не оставили контактов, и пока мне не удалось с ними связаться.

Спасибо всем!

Сообщение отредактировал irsen - Feb 5 2010, 21:40

[claw05]

Мир Новосей №6(840) от 26 Января 2010 г. http://www.mirnov.ru/arhiv/mn840/mn/08-1.php
Сирота казенная


“Мир новостей” выяснил, почему в детских домах изо всех сил противятся тому, чтобы их воспитанников взяли в семьи. Причина оказалась банальной - деньги, которые государство перечисляет учреждению за каждую сиротскую душу.

Ежегодно в России около 120 тысяч детей по разным причинам остаются, говоря языком официальных документов, без попечения родителей и попадают в детские дома. Забота о них ложится на плечи государства. На Западе не так. Детдомов в развитых странах нет уже давно. Сирот или ставших таковыми при живых родителях детей там воспитывают в замещающих семьях. Называется это патронатом (от латинского patronatus - форма покровительства слабым).

Опыт решили приживить и на российской почве. Стандарты отечественного патроната разрабатывали в Центре патронатного воспитания на базе московского детского дома №19. Предполагалось, что наработки распространят по всей стране. Однако недавно стало известно: эксперимент фактически прихлопнут. Уникальной команде педагогов центра указали на дверь. “Разгромлен лучший в России пионерский опыт профессионально помогающей работы с семьей и ребенком. Уволена директор детского дома, автор удивительных по эффективности организационной модели, методик и технологий работы Мария Терновская. Ликвидируются службы “Кровная семья”, “Дети”, “Педагоги”. 87 патронатных семей (105 детей) лишаются сопровождения и принудительно переводятся в опекунские”, - говорит член Общественной палаты, руководитель российской общественной организации “Право ребенка” Борис Альтшулер.

Так почему же патронат не приживается в России?

РЕБЕНОК ИЛИ ОБЪЕКТ УХОДА?

Тане семь лет. У нее умные серые глаза. И светлая улыбка счастливого человека. В доме пахнет блинами. “Там холодно, а дома мама печет солнышки”, - говорит Таня, глядя на падающий снег за окном. Трудно поверить, что совсем недавно - всего год назад - девочку едва не признали умственно отсталой и ей грозил собесовский интернат.

- Любой, кто попал в это так называемое учреждение социальной защиты, - уже не человек. В собесовском интернате ребенок превращается в объект ухода - такой вот страшный термин. Если его не залечат и он доживет до 18 лет, путь у “объекта ухода” один - в дом инвалида, что-то среднее между тюрьмой и дурдомом. И это уже навсегда, - рассказывает Лариса, патронатная мама Тани, отправив девочку в комнату поиграть.

В собесовский интернат Таню определили после того, как в обычном детдоме она не прошла медико-психолого-педагогическую комиссию. От волнения не смогла решить перед чужими строгими дядями и тетями задачку.

- Таня очень смышленая, добрая девочка. Против ее представления на комиссию возражали и воспитатели, непосредственно работающие с ребенком, и штатный психиатр интерната, и психолог, и логопед, - поясняет пьющая с нами на кухне чай социальный работник Светлана. - Но у комиссии был весомый аргумент, который пересилил все остальные: в собесовском интернате освободилось место, его нужно заполнить, поскольку бюджетное финансирование рассчитано на строго определенное количество детей...

Убийственный аргумент. В прямом смысле слова. Становится не по себе, когда подумаешь, что чудо-ребенок мог запросто стать “объектом ухода”, у которого больше нет собственных вещей и игрушек, нет учебы и общения. Жизнь сводится к миске с кашей и туалету, в который тебя ведет сопровождающий, а за любую провинность (детскую шалость) строго наказывают. Единственное развлечение - смотреть в окно на небо через решетку.

За Таню работники Центра патронатного воспитания развязали настоящее сражение. И им удалось почти невозможное: девочку
отправили не медленно угасать в собесовский интернат, а в патронатную семью.


ВОЙНА ЗА ДУШИ

- Патронат удобен тем, что юридически ребенок остается “государственным”, сохраняет положенные ему льготы и, главное, право на получение квартиры. При этом он живет в семье, а это лучший способ социальной адаптации. Ребенку и принявшей его семье оказывается постоянная психологическая и финансовая помощь - в этом кардинальное отличие патроната от усыновления и опеки, - разъясняет Виктория Ш., бывшая сотрудница детского дома №19. - Сопровождением патронатных семей мы и занимались в Центре патронатного воспитания.

Специальные службы строго отбирали семьи усыновителей. Опытные педагоги, медики, психологи, юристы помогали детям привыкать к необычным для них условиям, а взрослым - правильно растить и воспитывать их.

“При существующей системе судьбу ребенка решают 3-4 человека (например, члены городской медико-педагогической комиссии, администрация интерната, чиновники из Департамента образования), и никто из них не несет ответственности за то, что же дальше будет происходить с ребенком. Мы же предлагаем систему, при которой с ребенком работает коллектив специалистов, коллегиально принимается решение, в какую приемную семью будет помещен ребенок, существует система сопровождения этой семьи. Специалисты несут ответственность за все, что происходит с ребенком. В судьбе ребенка принимают участие человек 50, а не один чиновник. Система работает на ребенка, а не против него”, - вот каким видела патронат Мария Терновская, один из лучших в России специалистов в этой области. Ей удавалось невозможное: в 19-м детдоме в семьи устраивали до 94% детей.

Однако, после того как пару лет назад в стране ввели подушевое финансирование сиротских заведений, такая практика подрывает саму основу их существования. У работников патроната и администрации детдомов объективно противоположные цели. У одних - “выдернуть” ребенка в семью. У вторых - оставить у себя, иначе учреждение потеряет в деньгах. Как предельно искренне (и цинично) сказал один из чиновников, “учреждениям тоже нужны дети”. Война ведется буквально за каждого ребенка.

СТРАШНАЯ АРИФМЕТИКА

Особенно уязвимы те дети, кому по какой-то причине поставлен диагноз “легкая умственная отсталость”. Отправить такого в патронатную семью чрезвычайно сложно. А вот в собесовский интернат, который входит в госсистему содержания детей без родительского попечения, - запросто. Мышеловка подушевого бюджетного финансирования захлопывается.

Теперь оценим масштаб проблемы.

- В Москве проживают 3,5 тысячи сирот. Из них 1157 детей находятся в учреждениях так называемого VIII вида - для детей, которым поставлен диагноз “легкая умственная отсталость”. Еще 373 ребенка содержатся в учреждениях VII вида (для контингента с ЗПР - задержкой психического развития). То есть всего детей с разными диагнозами в сфере интеллектуального недоразвития - 1530. Нетрудно посчитать, что это 46 процентов от общего числа сирот. Даже соглашаясь с общеизвестными данными о дурной наследственности, плохом развитии в раннем детстве и так далее, можем ли мы согласиться с тем, что почти половина детей-сирот имеют интеллектуальные дефекты? - задается вопросом социальный педагог Центра патронатного воспитания Наталья Степина.

Но откуда такие страшные цифры?

- На принудительное психиатрическое лечение детей из детдомов направляют по самым разным причинам. Нередко из соображений дисциплины, поскольку воспитательница пенсионного возраста не может справиться с непоседливым ребенком. Я пережила шок, увидев, какими вернулись из психиатрической больницы после планового лечения трое детей, - вспоминает Виктория Ш. - После сильнодействующих препаратов эти вполне нормальные до того дети стали заторможенными гномиками.

В Центре патронатного воспитания пытались сделать все, чтобы не допускать подобного. Самым действенным способом оставалось помещение ребенка в семью. Там даже дети, считавшиеся до того проблемными, довольно быстро оттаивали, вся их “проблемность” куда-то испарялась.

Принудительное психиатрическое лечение - тема отдельного разговора, к которому “Мир новостей” обязательно вернется. Но картина вырисовывается страшная. Со здоровыми детьми сотворяют такое, что они если и не станут инвалидами, то вписаться затем в нормальную жизнь им чрезвычайно сложно, а то и вовсе невозможно.

А САША ЖДЕТ...

На исходе 2009 года случилось странное. Директор детского дома №19 и бессменный руководитель Центра патронатного воспитания Мария Терновская, которая буквально положила жизнь на становление патроната в России, вдруг написала заявление “по собственному желанию”. Вместе с ней посты покинуло ядро педагогов и социальных работников детдома.

Сегодня его сотрудники никаких комментариев не дают. Разве только так:

- Не надо о нас писать. Вы уже ничего не спасете, сделаете только хуже.

Терновская тоже отказывается говорить на эту тему:

- Меня просили не делать никаких заявлений. Простите...

Марина Алексеева