Сотрудничество с новым СМИ- CloudWatcher - Times Журнал про жизнь со смыслом
началось очень плодотворно. Вот первые три статьи ,написанные Екатериной Баяндиной, за что ей большое спасибо! Будем надеяться,что это только начало

http://cw.ru/times/articles/125467/

http://cw.ru/times/articles/125832/

http://cw.ru/times/articles/126213/
Африка подождет. Российская Джоли спасает детей в российской глубинке
30 Сентября 2009 // Екатерина Баяндина Люди и деятельность / Наши люди
Ирина Лапицкая

Знакомство с волонтером Ириной Лапицкой фактически началось со знакомства с ее коллегами, тоже, кстати, волонтерами. Впрочем, то, что Ирина – человек замечательный и необыкновенный, не было сомнений и раньше. Эта хрупкая, красивая девушка может в одиночку разгрузить газель с детским питанием, ну или в три часа ночи поехать на склад, чтобы в пять утра отправить посылку в детский дом в Гусь-Хрустальный. Сама же Ира ничего выдающего в своей работе не видит. Просто координирует три больницы, приют и склад. Кстати, Ира одна из немногих волонтеров, кто отдает себя помощи детям целиком. У нее нет работы, и она не собирается бросать добровольчество. Потому, что для себя поняла: ощущение того, что ты приносишь реальную пользу, которую можно увидеть, намного важнее любых амбиций и даже денег.

- Ира, расскажите, пожалуйста, про свой волонтерский путь. С чего все начиналось?

- До рождения ребенка я была очень далека от проблемы детей-отказников. Да и вообще, дети меня занимали мало. Я профессионально занималась конным спортом и страстно увлекалась литературой, закончила журфак МГУ. И даже когда родился ребенок, осознание того, что где-то есть дети, нуждающиеся в помощи, появилось не сразу… Просто стала чувствительней что ли… И вот однажды включила телевизор (это при том, что обычно я его не смотрю и газет не читаю!) и увидела фильм с Анжелиной Джоли, которая спасала детей в Африке. На утро уже точно знала, что поеду в Африку, спасать детей, пусть это даже будет стоить мне жизни. Свекрови моя идея не понравилась, она сказала: «Ира, очнись, приди в себя! У тебя же свой ребенок!». Но я все равно попыталась узнать о международных программах, по которым можно было бы поехать послом мира в другие государства и там помогать детям. К моему ужасу оказалось, что в России просто поехать, пусть и предлагая свою помощь, нельзя. Плати деньги и езжай куда хочешь, а так никто тебя не отправит никуда. Тогда я обзвонила несколько московских домов ребенка, выяснилось, что везде нужны только медсестры. И вот, на последнем, можно сказать издыхании, я наткнулась на сайт Отказники.ru. Это оказалась моя дверь. Я постучала, и мне открыли. Вот уже почти три года работаю и знаете… мысль о том, чтобы бросить это дело, даже ни разу не пришла мне в голову. Это как наркотик, я без помощи детям не смогу.

- Ваши близкие с вами или все также настороженно наблюдают?

- Они меня не понимают, ни родные, ни друзья. Когда мне открылось, что можно помогать детям, по-настоящему быть нужной, выполнять действительно необходимую работу, я позвонила друзьям и с придыханием стала об этом рассказывать. Они сказали: «Да… Интересно». И больше я не завожу разговоров на эту тему.

- Вы посвящаете волонтерству все свое время, ну а как же карьерный рост, личностные амбиции, деньги и все такое?

- Карьерный рост… Знаете, после журфака у меня остались знакомые, которые работают в пиаре и каждый раз рассказывают, как они ненавидят свою работу, как им все осточертело и что сил их больше нет! У меня волонтерство никогда не вызывало таких эмоций. Я чувствую себя по-настоящему нужной. Я привыкла жить скромно. Для меня дороже знать, что дело моей жизни приносит видимую, реальную пользу, чем менять мобильные телефоны три раза в месяц и мучаться от того, что работа ненавистна. На западе волонтерят иначе. Там волонтерский стаж работы приравнивается к обычному трудовому стажу. И если ты раньше помогал больным детям или выхаживал искалеченных животных, то тебя гораздо охотней берут на работу. Потому, что работодатели видят в таких людях не просто лицо, ищущее способ заработать деньги, а человека с гражданскими принципами, и, вероятно, большой душой.

- То есть вас окружают люди с большой душой? И много таких?

- Очень много! До того, как я начала заниматься волонтерством, думала: «Господи, как мало вокруг хороших людей!». У меня и друзей было наперечет, а тут как глаза открылись! Я теперь точно знаю, что есть много, очень много, по-настоящему больших людей. Они всем помогут. И мне. Чем смогут, тем и помогут. Надо будет - утешат, а надо будет - и лекарство домой привезут, если я заболею. Это удивительная среда благородных, красивых людей, со своими проблемами, своим счастьем, бедой, сложностями. Хотя есть и другие. Люди по случаю. Съездили один раз в больницу, привезли что-то, поставили в голове плюсик и забыли. Но и они молодцы, по сравнению с теми, кто вообще не хочет задуматься о ком-то кроме себя…

- Кого из детей, которым вам удалось помочь, вы никогда не забудете?

- Одно из самых тяжелых воспоминаний связано с девочкой Вероникой. Мы приехали в больницу далеко-далеко от Москвы. Ехали, чтобы отвезти помощь. Не надеялись увидеть детей и тем более пообщаться с ними. Длинный-длинный коридор. На стенах плесень, грибок, все какое-то безжизненное, слепое. Даже трудно представить, что тут можно встретить ребенка, услышать детский смех. И вот зашли мы в одну палату, а там сидит девочка, видимо, только что проснулась. Трогательная такая, глаза большущие…ничего не говорит, не понимает, кто я. Просто смотрит так грустно-грустно и все. Я обомлела, и что сказать не знаю. Не скажешь же: «Привет! Как твои дела?.. Пока! Мне еще в десять мест надо». И когда мы уходили, она нам так беспомощно помахала… Я хотела ее забрать… Но это было невозможно. Выяснилось, что ребенок из пьющей семьи. Мама от нее не отказывается, вот она и мотается из больницы к маме, от мамы в больницу. Был еще совсем маленький мальчик с ужасом в глазах. Откровенным ужасом. Его явно били дома. Была девочка, которую привезли из дома, в котором она жила вместе с козами… Знаете, многие волонтеры любят рассказывать истории со счастливым концом. А у меня истории грустные. Может, я пока просто не видела чудес.

- Неужели во всех больницах и детских домах царит такая ужасная атмосфера?

- Есть особые приюты, их еще называют социально-реабилитационными центрами для несовершеннолетних. Туда часто попадают дети, которых родители уже бросили, но от которых официально еще не отказались. Это как бы промежуточное звено между родительским домом и сиротским учреждением. Так вот, самая теплая обстановка именно в таких местах. Оттуда даже уезжать не хочется. Там любой ребенок может запросто подойти к директору и обнять его. И как-то тепло, чисто, спокойно всегда. А в обычных домах ребенка грустно. Воспитателей не хватает, и все рассажены, кто в манеж, кто в кроватку. Воспитатели физически не успевают обо всех заботиться, вот дети и вырастают недолюбленными и часто отстают в развитии.

- Как к волонтерам относятся обычные люди, которые волонтерством никогда не занимались?

- Реакция бывает такой странной… Мне рассказывали, что на одной выставке, где работали наши волонтеры, какая-то дама, которой попытались вручить листовку о детях, нуждающихся в помощи, просто побежала от них бегом. И кричала: «Больные дети! Не рассказывайте мне о них ничего! Я не могу слышать! Я расплачусь!». Конечно, многие не хотят даже просто знать, не то, что помочь. Когда я пыталась устроиться на работу в дом ребенка, то обратила внимание, что большинство из учреждений запрятаны в самую глубь, чтобы никто не увидел, чтобы лишний раз не напоминало, не мозолило глаза.
Ближайший пункт сбора помощи находится в жилом доме. Люди постоянно видят какие-то газели, машины, детскую одежду, игрушки. Все понимают, чем тут и кто занимается. Но за три года только один из жильцов предложил нам помощь. Да и то. Хотел отдать старую, сломанную стиральную машину, которую ему просто было жалко выкинуть. Многие не понимают, что там живут такие же дети, и им тоже нужны нормальные вещи, а не рухлядь и старая ношенная-переношенная одежда 60-х годов. Равнодушие людей вокруг иногда просто пугает.

- Ир, а своему ребенку вы будете рассказывать про этих детей и показывать ему их жизнь?

- А я уже ему все рассказываю. Прихожу и говорю: «Куда тебе столько машинок? У тебя их много, а у других вообще нет. Давай одну отдадим?». Он покряхтит-покряхтит и отдаст. Конечно, если бы все отдавали хоть что-то свое, пусть и нужное, детям жилось бы намного легче и веселей. Это только кажется, что благотворительность и волонтерская работа – трудная вещь. На самом деле ни в этой работе, ни в помощи другим в принципе, нет ничего трудного. Наоборот – это приносит радость! По-моему, намного труднее жить, закрывая на все это глаза. Делая вид, что проблемы нет. В конце концов, это просто грех!

Журналист и правда хорошая, Екатерина Баяндина. Она уже и помощь нашим детишкам реально хочет оказывать . И инфо-поддержку нам оказывает по выигранному гранту. Так что, большое ей и журналу спасибо!

Друзья! Пользуясь случаем, хотела бы попросить активистов не стесняться и откликаться на мои просьбы поучаствовать историями и личным примером в написании материалов и репортажах. Мы все не хотим себя выпячивать и безусловно помогаем не для пиара себя, но, согласитесь, репортажи и статьи по теме нужны! очень нужны! И нужны яркие новые лица и личности! Спасибо!

Статьи и правда очень хорошие. Может быть, некоторые цитаты добавим у нас же в Прямую речь, сюда http://www.otkazniki.ru/direct.php?ocd=view&id=12.

+1
Ой, Ирсен, когда я с тобой познакомилась, я решила, что ты всю жизнь была волонтёром!
Во всяком случае, со школы.
Ведь надо же было когда-то успеть создать такую сеть благотворителей, ктр тебе заполняют склад!
а это дело не одного дня...надо же завоевать доверие тучи хороших людей.
А уж когда побывала в твоих больницах с тобой, и увидела VIP-игровую, типа как в Покрове, качество отделки,
и кол-во туда навезённого, которому позавидует любой Детсад. , то подумала, что работа тут проводилась годами.

Замечательные статьи! Да, Ирсен- молодец, Катерина и Наталья дали тоже очень важную информацию. Мы это все знаем, а у других людей может глаза откроются.

Да,прекратите вы все
У нас все волонтеры работают ,отдавая всего себя,не считаясь с личным временем,днем и ночью Многие из них для меня -просто идолы,которым я готова поклоняться - Аня Spuntik, Оля Giedi, Акулка и т.д.
Хочется ,пользуясь случаем, сказать- спасибо вам всем,большой и дружной семье,за то что вы есть,за то,что вы вместе здесь ,за то,что рядом идете по жизни !

А как они вышли на "Отказников"? Случайно не православной выставке в Манеже. Это интересно с точки зрения привлечения внимания и через другие издания. Было бы хорошо, если бы эта журналистка вела в каждом номере свою колонку о деятельности фонда и его активистах. А мы бы способствовали распространению номеров журнала со статьями об "Отказниках" по целевым аудиториям (есть большое количество номеров нереализованных, подлежащих списанию).

на сколько мне известно, у них нет печатного органа, только в интернете сайт...так что распространять нечего.

Детский праздник по-взрослому. Безотказный проект

12 Октября 2009 // Екатерина Баяндина

Волонтеры благотворительного фонда «Отказники.ру» организовали для отказников института протезирования праздник. В масштабной программе фонда «Поддержка и развитие детей-сирот в больницах» это еще одно событие. В жизни маленьких участников торжества - событие уникальное, яркое и запоминающееся.

Глядя на улыбающуюся, счастливую детвору, невозможно даже представить, что жизнь этих девчонок и мальчишек хотя бы чем-то отличается от жизни их сверстников в обычных семьях. И акварельные кисти в зубах воспринимаешь как детскую шалость и не сразу замечаешь вместо детских стульчиков инвалидные коляски. В институте протезирования праздник! Точнее, праздник у маленьких пациентов, для которых волонтеры фонда «Отказники.ру» - и папа, и мама, и бабушка, и самые замечательные в мире актеры, и самые близкие друзья.

По существу вопроса, волонтерский уход за детьми-отказниками в больницах для благотворительного фонда «Отказники.ру» - уже давно реализуемая программа. «Поддержка и развитие детей-сирот в больницах» - проект тщательно продуманный, действенный и необходимый. Причем, всем: и маленьким подопечным фонда, и самим добровольцам. По общему мнению волонтеров, участие в проекте многим из них дает возможность открыть в себе неизведанные стороны, редкие личностные качества, которые при обычных обстоятельствах мирно спали. Но главное – проект дает возможность «разбудить» ребятню. Казалось бы, что здесь такого: праздник с тортами, спектаклем, подарками! Но «такого» много. Подобные мероприятия позволяют детям почувствовать себя нужными.

Это не банальная стандартизация волонтерского труда. Это фактическая востребованность подобных программ, за которыми – глубокая психологическая поддержка детей, заполнение эмоционального вакуума, можно сказать, возвращение к жизни, наполненной красками, как бы громко это не прозвучало. Недавно «Отказники.ru» выиграли грант компании Nokia «Make a connection», из средств которого удалось закупить развивающие материалы и принадлежности для творчества, а также все атрибуты для кукольных представлений.

Теперь 40 волонтеров фонда, которые регулярно навещают детей-отказников в больницах, могут не просто оказывать эмоциональную поддержку брошенным и тяжело больным детям, но и заниматься их развитием. Ведь так важно, чтобы брошенные, часто неполноценные дети почувствовали, что они что-то могут, приобрели бы веру в свои силы.

Кстати говоря, спектакль, который ребята подготовили для мальчишек и девчонок из института протезирования, для многих добровольцев стал настоящим премьерным показом. К репетициям они подошли основательно. Не просто играли, кто во что горазд, а договорились с выпускниками ГИТИСа о безвозмездных уроках и получили необходимый мастер-класс. А еще прослушали несколько семинаров на тему того, как именно нужно играть для больных детей, и какие особенности характерны для их восприятия. В общем, все у них как всегда. Очень серьезно на репетициях. И очень увлекательно и весело во время представления.

Впереди у ребят – встречи со своими маленькими друзьями - пациентами инфекционной клинической больницы № 6 и научного центра здоровья детей РАМН. И снова – переживания и трудоемкие репетиции, снова радость встречи, детский смех и возможность почувствовать радость общения. Молодцы! Хочется просто поаплодировать волонтерам и пожать руку. Крепко. От души.

Источник

Здорово! Наташа,спасибо!

Кате Баяндиной- спасибо от всей души!

Вот еще одна статья Екатерины Баяндиной . Про Марину Андрееву и про то,что она делает. Марина,я не собиралась петь дифирамбы.. ,но просто не могу не сказать - я восхищаюсь тобой ,низкий поклон тебе!

Усыновленное счастье
22 Октября 2009 // Екатерина Баяндина Люди и деятельность / Наши люди

У Марины Андреевой два высших образования, одно из которых – экономический факультет МГИМО. Карьера пиарщика и маленький сын. В отличие от большинства волонтеров фонда «Отказники.ru», которые начали помогать брошенным детям, насмотревшись ужасов в роддоме, Марина просто прочитала объявление о том, что малышам нужна помощь на одном из «мамских» сайтов и откликнулась.

Она родила своего ребенка в частной клинике, где не было отказников и все дети являлись желанными. С 2006 года она занимается исключительно тем, что ищет детям, больным и здоровым, тяжелым и «простым», семьи. А еще она не говорит, что они инвалиды, и не произносит слова «трудные». Марина называет их «особенными» и совсем не рассказывает про себя. И после интервью настойчиво просит: «Только вы не пишите так, будто бы я одна помогаю искать детям семьи! Нас очень много таких, кто помогает, кто все для ребенка готов сделать! Волонтеры вообще замечательные люди. И даже те, кто помогает разово, приносят большущую пользу!».

- Марин, скажите, пожалуйста, как вообще происходит процесс поиска родителей для детей-отказников?

- Большинству детишек мы родителей не ищем. Родители их ищут сами. Есть дети «легкие». Они здоровые, маленькие, со славянской внешностью, что очень важно в нашем регионе. Такие быстро находят семью. Но есть и другая категория малышей, которой найти семью трудно. Это те отказники, у которых либо большие проблемы со здоровьем, либо, к примеру, много братьев и сестер. Найти семью брату и сестре не так сложно. Но сейчас у нас есть огромная детская семья из пяти (!) человек. Все дошкольного возраста и очень дружные. Мамы у них уже нет, а вот отношения друг с другом – единственное, что они в жизни имеют. Разлучить их немыслимо, а найти семью – сверхзадача.

- После усыновления ребенка вы каким-то образом контролируете его жизнь в новой семье? Или ваша задача сводится исключительно к поиску приемных родителей?

- Мы не можем навязать наше общение семье. Такое право есть у органов опеки. Но к нам часто обращаются за помощью и советом после усыновления. В те же органы опеки нельзя прийти и сказать: «Мне так трудно с приемным сыном! Я так жалею, что взял его! Да будь все проклято!». У тебя этого ребенка за такой выпад отобрать могут, или написать в отчете, что ты плохо его воспитываешь. А мы - не государственная контора и у нас очень сильные психологи, которые иногда творят просто чудеса. У нас была одна мама, которая взяла приемную дочь. В детском доме девочку расписали как отличницу, умницу, хозяюшку, а она оказалась двоечницей и в девять лет не могла и минуты посидеть на уроке спокойно. Никто не знал, что с ней делать. А наш психолог дал элементарный совет, который, однако, ни одной маме в голову бы не пришел. Родителям посоветовали договориться с учителями, чтобы девочка могла есть на уроках, яблоко или шоколадный батончик. И вы знаете… Все как рукой сняло. Высиживает урок до конца.

- Часто ли вам приходится сталкиваться с ситуацией возврата детей? И в чем основная причина этого, на ваш взгляд.

- Возвраты есть, и мне кажется, что они будут всегда. В первую очередь это связано с колоссальной самоуверенностью родителей и зачастую их неподготовленностью. Многие считают, что если они вырастили родного ребенка, им 40, они уже много чего в жизни знают, значит, и приемного они поднимут. Но приемные дети – это совсем другое. В нашей стране люди считают зазорным ходить к психологу, консультироваться у специалиста по поводу проблем в семье. А такие консультации очень важны, когда принимаешь ребенка в семью.

Часто возвращают после того, как ребенок прожил в семье год. Есть такое понятие как «кризис первого года». Период адаптации не всякий выдерживает. Не всякий родитель понимает причины, почему ребенок ведет себя плохо или странно. А ведь даже совсем маленькие дети, которых забрали в семью спустя месяц после рождения (раньше этого срока все равно усыновить нельзя), уже отличаются от наших домашних детей. У них подорвано базовое доверие к миру. Их мама бросила. И у них над кроваткой было написано: часы кормления. В эти часы к ним подходили. А в другое время, как бы они ни плакали и ни кричали, были ли они мокрые, болел ли у них живот – никто к ним не подходил. Важно учитывать всю прошлую «судьбу» ребенка. Сразу ли от него отказались, или он какое-то время был с мамой. Сколько времени он лежал в больнице, сколько жил в детском доме. Все это имеет огромное значение. Ошибочно думать, что попав в «хорошую» семью из «плохой» (или из детского дома), ребенок сразу станет другим, сразу обрадуется свалившемуся на него счастью. Иногда нужен не один год, чтобы ребенок принял образ жизни своих новых родителей, какими бы благополучными они ни были.

- С какими проблемами неизбежно придется столкнуться любым приемным родителям? Чего ожидать?

- Бывают семьи, в которых процесс адаптации проходит очень легко и быстро. У нас была одна такая мама, буквально влюбленная в свою дочь. Когда я ее спросила, неужели у них все так безболезненно прошло, она ответила: «Ну, как же! Мы ее до сих пор на ручках качаем (девочке 12 лет) и хлеб под подушку она прячет, и рассказы про детский дом у нас есть. Но я ее так люблю, что даже не понимаю, как вообще жила до нее!». Но, конечно, обычно многим приходится сталкиваться с серьезными трудностями.

Во-первых, надо четко понимать, что будет много сложностей, иногда будет просто невыносимо тяжело.

Во-вторых, надо понимать, что тяжело будет не неделю или месяц, а как минимум год.

Чтобы понять, с чем точно придется столкнуться всем принимающим родителям, надо понять 2 «умных» термина - нарушение привязанности и депривация. Вот с этим сталкиваются все. Родителям придется научить ребенка заново верить в людей, любить и позволить любить себя, доверять людям, просто интересоваться окружающим миром, выражать свои эмоции… Это все кажется общими словами, но в быту с этим сталкиваются каждый божий день в тысяче мелочей. И надо быть готовым. И понимать, что происходит с твоим ребенком. И ни в коем случае не думать, что он какой-то не такой, ненормальный, с ужасной наследственностью

Каждому детдомовскому ребенку надо пройти все стадии жизни нормального малыша. Пусть девчонка - уже дылда девятилетняя, но если ее на руках не качали, изволь, приемная мама, в девять лет покачать. И так во всем. Важно знать, что в детском доме у ребенка понятие «Я» отсутствует. Многие дети называют себя в третьем лице и по фамилии. Поэтому, когда ты спрашиваешь: «Ванечка, ты хочешь посмотреть мультик?» Ванечка тебе не скажет. Его раньше никто об этом не спрашивал. Есть одна мама… Ее приемной дочке три. Когда ей надо пойти на горшок, она будит маму ночью и говорит: «Я хочу на горшок». Мама отвечает: «Иди». Но если после этого мама не скажет: «Возвращайся обратно», девочка останется сидеть там. Это не ненормальная девочка. Это нормальная реакция, нормального ребенка на ненормальную жизнь в детском доме. У многих детей детдомовские привычки сохраняются очень долго. И это страшно бесит приемных мам. Они все сосут пальцы, если очень волнуются, сосут кулаки, могут скусить кожу до крови. Они сами себя раскачивают, я когда это первый раз увидела, думала, что эти дети больны. Они все прячут еду - привычка не доедать. Был один мальчик, который взял целлофановый пакет, налил туда борщ, положил его в нагрудный карман комбинезона и так пошел с мамой в театр. В какой-то момент пакет лопнул. Но мама оказалась мудрой и не стала его ругать. Усыновляя ребенка обо всем этом надо знать. И надо знать, что это уходит и забывается. Правда, не сразу.

- Приходилось ли вам сталкиваться со случаями жестокого обращения приемных родителей с детьми?

- Напрямую мы с этим не сталкивались. Иногда можно прочитать на форумах усыновителей, что приемный ребенок вызывает агрессию, что его хочется ударить, а иногда и сдержаться невозможно. Мы помогаем таким людям, отправляем их к нашим психологам. Сейчас в Москве, в каждом округе есть специалисты, которые бесплатно работают именно с приемными родителями. Некоторые из наших усыновителей организовали клубы приемных родителей. Надо не бояться туда ходить, не пытаться запрятать свою агрессию или не дай Бог, дать ей ход, а ходить туда и пытаться понять, почему ребенок так себя ведет. У него на это есть причины.

- Кто в основном вообще усыновляет детей?

- По этому поводу есть очень интересная статистика благотворительного фонда «Семья». Раз в три года эта организация обязательно проводит анкетирование среди приемных родителей. В этом сентябре тоже был опрос. Выяснилось, что более 60% семей, берущих приемного ребенка, уже имеют своих детей, которые уже выросли, к примеру. А еще в разы увеличилось число приемных родителей с одним или двумя высшими образованиями. Еще три года назад детей брали люди, скажем так, попроще. Наверное, это следствие пропаганды по усыновлению, которая в последние годы ведется усиленней, чем раньше.

- Кому могут отказать в усыновлении?

- Есть закрытый список требований к приемным родителям. Отказать могут по состоянию здоровья, людям, не имеющим никакого места жительства, тем, кто имеет непогашенные судимости. Часто ошибочно думают, что одиноким людям ребенка не дают. Это не так. Более того, в органах опеки очень хорошо относятся к одиноким женщинам. А вот одиноким отцам чиновники жизнь усложняют в разы. Постоянно ко всему придираются и считают, что все одинокие «отцы» - педофилы и маньяки. У нас есть один волонтер, который очень хочет взять в семью мальчика. Он узнал, что у ребенка есть брат, согласился взять двоих, чтобы не разлучать. Но ему постоянно отказывают. Мы боимся, что пока будет тянуться вся эта эпопея с бумажками, дети уже вырастут. А человек он очень хороший. Добрый.

- Вам приходится уговаривать или отговаривать будущих приемных родителей от этого шага? Если да, то, в каких случаях?

- Мы никогда не уговариваем, но часто отговариваем. Отговариваем в двух случаях. Первый, если семья потеряла своего ребенка. Когда нам звонят и рыдают в трубку, это сигнал, что не надо сейчас этим людям никого усыновлять. Пока это горе не забыто, пока оно еще никуда не ушло, не нужно. Пусть возьмут, но пусть сделают это попозже. И если они потеряли мальчика, пусть возьмут девочку. И наоборот. Чтобы не происходило «наложения» одного ребенка на другого.

Второй случай – когда муж или кто-то из членов семьи против. Практика вообще показывает, что мужья часто бывают против, и принцип: «Мы возьмем, а он потом привыкнет и полюбит» - не работает. Возможно, привыкнет. Но «экспериментировать» с ребенком – жестоко. Все члены семьи без исключения должны быть как минимум согласны.

Еще мы не советуем брать родителям сразу двух разных детей. Бывает так, что людям понравились два ребенка, причем из разных детских домов, не братья и сестры. Таким людям придется намного тяжелей и детям тоже. Им мы обычно советуем либо взять одного, либо взять родных детей, кровных родственников.

- Марина, ну а кто же берет тяжелобольных детей, «глубоких» инвалидов?

- Через нас брали мало таких детей. Иногда их берут родители, в семье которых уже есть больные дети. Была одна семья, усыновившая ребенка с синдромом Дауна, потому, что у них уже был свой дауненок , и они хотели, чтобы он не чувствовал себя каким-то особенным. Про этого ребенка в больнице медсестры говорили: «Скорей бы отмучился» - он в три года весил 4.800, лежал без движения. А стоило попасть в семью, как он набрал нормальный вес, начал развиваться.

Еще одна женщина взяла ребенка с ДЦП. В ее семье семеро детей, многие из них приемные. Муж ее в итоге бросил. Но она очень много занимается с детьми и с этим тяжелейшим мальчиком. Сейчас он начал хотя бы переворачиваться, раньше и этого не мог.

Вообще, когда люди «выбирают» ребенка по анкете, важно знать, что анкета ребенка и сам ребенок - это порой настолько разные вещи! Случаев гипердиагностики, неправильно поставленных диагнозов и, наоборот, «недоообследования» детей – масса. У нас был один мальчик по кличке «танцор», он великолепно танцевал, его ролики были выложены в интернете, все им восхищались, а в анкете было написано, что у него ДЦП. Поэтому, лучше приезжать и смотреть на ребенка, и обязательно проводить независимое медицинское обследование.

- А берут ли ВИЧ-инфицированных детей?

- Берут! За последние годы ситуация очень изменилась в лучшую сторону! В одном из подмосковных детских домов, в группе из тринадцати человек забрали восьмерых! Это огромный прогресс. Удивительная особенность таких детей - они все почему-то очень красивые и безумно харизматичные. Их не ищут, не планируют усыновить. В них просто влюбляются. Подержат на руках и понимают, что больше без них не смогут. Думая, забрать такого ребенка или нет, надо просто сесть и написать чего ты боишься. Важно знать, что все медицинские услуги таким детям оказываются бесплатно и тратить миллионы на лечение, которых у многих нет, не придется.

Важно знать, что сейчас медицина достигла того уровня, когда может обеспечить ВИЧ-положительным людям достаточно продолжительную и качественную жизнь. Важно знать, что ВИЧ-инфицированная женщина с вероятностью 98% родит здорового, не инфицированного, ребенка. Люди, которые всерьез подходят к этой теме, читают, консультируются, не имеют таких страхов. Я знаю семьи, которые усыновив одного «плюсика», потом пришли за вторым. Но самый большой страх, от которого нельзя избавиться просто так, это страх смерти малыша. Не для того ведь берешь его, чтобы похоронить… Но я уже сказала, что в таких детей влюбляются. Приходят в опеку, где на тебя смотрят круглыми глазами, плачут и говорят: «А я не могу, когда я здесь, а он там». [/i]

Полностью согласна!!! Марина у нас - большая умничка.

одно слово Маринаааааааа

Спасибо!
Все прочитала, прекрасный язык, все примеры разные, читается на одном дыхании.
Надо обращаться к знакомым журналистам и публиковать статьи с практическими рекомендациями, то есть освещать рубрику "волонтеры, с чего начать" и давать контактные телефоны. Человек читает, ему, вроде захотелось помочь, но не понял куда обратиться, потом забыл, газету потерял и все - потеряли потенциального помощника.

Вот еще один материал Екатерины Баяндиной . Спасибо большое Екатерине за ее постоянное внимание к нам
Статья о нашем Викторе (Витя)
http://cw.ru/times/articles/128078/

Мужская работа. Операция по ликвидации проблем.
28 Октября 2009 // Екатерина Баяндина Люди и деятельность / Наши люди

Не смотря на то, что само слово «волонтер» мужского рода, встретить мужчин-добровольцев, особенно когда речь идет о помощи брошенным детям или об уходе за больными, можно значительно реже, нежели женщин. Виктор Степнов волонтерит два года. Занимается ремонтом, оборудованием комнат, перевозкой необходимых вещей. При этом ветеран боевых действий, отец двух дочек и майор милиции мечтает о том, чтобы благотворительных фондов подобных Отказники.ru не было вовсе. И не потому, что фонд плох, кризис или другие трудности. А чтобы они просто перестали быть актуальными, а каждый малыш обрел свою семью.

- Виктор, расскажите, пожалуйста, как вы стали волонтером?

- Я не планировал им становиться, просто однажды, в общем, случайно, наткнулся на сайт Отказники.ru, почитал сообщения на форуме, и, признаться, даже я - человек знакомый с социальной действительностью, был удивлен. И цифрами, и трудностями, и чудовищными историями. Не могу сказать, конечно, что я проплакал всю ночь, но мне захотелось помочь. И я понял, что есть такая помощь, которую мне оказать не трудно, а кому-то она реально нужна. Тогда я познакомился с другими волонтерами, узнал, что в одной из больниц Владимирской области требуется сделать ремонт палаты отказников, оборудовать игровую. Это территориальное направление было мне удобно. Собралось пять волонтеров, двое мужчин и три женщины, сели, поехали и сделали ремонт. Красили, шпаклевали, а потом рисунки на стенках нарисовали. Это заняло два дня.

- Многие волонтеры признаются, что не встречают понимания у близких, друзей и коллег, помогая обездоленным детям. А вас понимают?

- В моей семье все совершенно спокойно относятся к этому делу. Моя жена - врач, и ей очень хорошо известно, как сильно нужна помощь больным людям, особенно, если это -дети. У меня две дочери и я не собираюсь прятать и скрывать от них эту сторону человеческой жизни. Не хочу, чтобы они, став взрослыми, пришли ко мне и сказали: «Папа, а неужели так бывает?! Почему ты нам про это ничего не рассказывал?». Друзья тоже нормально относятся. Лично я вообще никогда не встречал человека, который бы осудил меня или какого-то другого волонтера за то, что он помогает больным и брошенным детям. Ну а коллеги… Они меня не критикуют. Мне просто не приходилось как-то обсуждать с ними этот вопрос, пытаться завлечь их помогать вместе с нами. Моя работа в правоохранительных органах и волонтерство – две разные действительности. И они, в общем, не пересекаются.

- Почему, на ваш взгляд, в нашей стране волонтерят в основном женщины? На это так грустно смотреть, особенно когда нужна физическая сила…

- У женщин есть материнский инстинкт, он может сработать и по отношению к чужому ребенку. А у нас такого нет. Мне кажется, что каждый мужчина должен быть внутренне готов к тому, чтобы эта проблема его затронула. Меня она затронула, когда мне было 32 года, за плечами уже была служба в армии, командировки в «горячие» точки, затем работа в органах внутренних дел. Многое в жизни пришлось увидеть и понять. Был готов внутренне. Мне представляется, что всегда можно найти хоть немного времени в день, чтобы решить, пусть не глобальную, но важную задачу помощи тем, кому тяжелее всего. Последние 15 лет я не прихожу домой раньше восьми часов вечера. Но время стараюсь находить.

- А вы и в жизни такой отзывчивый или только по отношению к детям?

- Мне просто нравится помогать людям.

- Многие женщины-волонтеры признаются, что самое трудное для них в занятиях этой работой – ее эмоциональная сторона. Трудно смотреть на страдания маленьких людей без слез… А у мужчин тоже так?

- Здесь дело не в мужчинах и женщинах. Человек так устроен, что он не может постоянно переживать, плакать, находиться в состоянии ужасного эмоционального напряжения. Со временем все привыкают даже к таким вещам, как страдания тяжелобольных детей. Просто надо сказать себе, что все эмоции в этом деле мешают работе. Причем очень сильно. Надо научиться их контролировать. Большинству для этого нужно просто время…

- А как лично вы относитесь к родителям, которые бросили своих детей?

- Отрицательно. Но осуждать никого не хочу. Иногда мне бывает жаль, что в российском законодательстве не предусмотрено статьи, по которой за отказ от нормального, здорового ребенка можно было бы наказать юридически. Это преступление, не уголовное, но моральное. За все в жизни нужно отвечать.

- На ваш взгляд, государство вообще что-то делает для таких детей?

- Делает, но очень немного. Дети-сироты в нашей стране - самая незащищенная категория. Они не могут помочь себе сами, а бывает, что им и помочь больше некому, кроме как волонтерским организациям. На мой взгляд, многие проблемы, которые не могут решить годами, можно и нужно исправить. Даже в условиях кризиса. Например, нехватка детских садов и учреждений? Вообще нонсенс в XXI веке. Я не очень понимаю, в чем состоит такая глобальная трудность, чтобы это положение как-то исправить.

- А если бы вы были президентом, как бы вы решили проблему детей-отказников?

- Интересный вопрос! (улыбается) Я бы постарался посмотреть на то, что у нас уже есть на сегодняшний момент. Не бросаться, сломя голову, строить детские дома, а реально оценить ситуацию, где и чего не хватает. Есть ведь целые страны, где такого понятия, как «Дом ребенка», не существует в принципе. Или оно существуют, но в маленьких масштабах. Требуется пересмотреть целый ряд законов, касающихся таких детей, какие-то из них обновить, какие-то исправить. Потому, что проблема детей-отказников довольно часто связана не с личностью конкретных родителей, а с социальной обстановкой в государстве в целом.

- Вы не планируете усыновить ребенка?

- Пока не планирую. Но и не исключаю его. Просто надо еще своих детей на ноги поставить, они у меня совсем маленькие, да и морально для этого созреть. Усыновление - очень ответственный поступок, за которым стоит судьба маленького человека.

Виктор, молодец!!!

Наконец-то!!!
Статья про всеми любимого и уважаемого Шпунтика
http://old.cw.ru/times/articles/129622/ Тут с фоткой, а тут нет :

Благотворительность становится хорошим тоном
26 Ноября 2009 // Анна Емельянова Люди и деятельность / Наши люди

Анна Виноградова (Spuntik) – правая рука президента фонда и руководителя объединения волонтеров Елены Альшанской. Телефон Анны разрывается от постоянных звонков: задают вопросы, советуются, отчитываются, сообщают новости, напрашиваются на интервью. Кажется, что без нее работа центра буквально «встала бы». При этом Анна – мама троих детей, старшей дочке 10 лет. И все свое время она поделила между семьей и работой на Отказниках.ру.

- Анна, как вы все успеваете совмещать?

- Вот как-то успеваю. У меня есть замечательные помощники, благодаря которым я могу заниматься своим любимым делом, при этом не обделяя вниманием родных и близких. Мне помогает моя мама, муж, няня. В нашей семье все стараются друг другу помочь. Да и работа у меня специфичная – телефон, интернет и за рулем, определенная мобильность присутствует.

- А дети знают о том, что вы делаете?

- Да, конечно, и очень гордятся мной. Они уже понимают, что необходимо помогать нуждающимся, приносить пользу обществу, а не только для себя жить. Значит, в голове отложилось. Я этому рада. Например, на прошлой неделе Сонечка прибежала из школы радостная, сообщила, что организовала новый фонд по охране животных от браконьеров и что теперь им нужно зарегистрироваться как физическое лицо. Вот и спрашивает у меня, как это сделать.

- Расскажите о вашей работе поподробнее?

- Я занимаюсь организационной работой. Например, я узнаю, в какой больнице требуется помощь, нахожу человека, который может помочь, приехать в эту больницу. Еще я работаю в команде по привлечению средств, то есть мы ищем спонсоров, которые готовы помогать. Не могу сказать, что мы активно ищем, потому что до сих пор люди к нам приходят сами, и дальнейшая наша работа - сделать так, чтобы их желание помочь было реализовано, а также не оставалось сомнений, куда их помощь ушла, то есть получил ли ее адресат.

Поэтому мы следим за абсолютной отчетностью, прозрачностью. Благотворительным фондам не доверяют. Причину можно искать в 90-х, когда многие люди на благотворительности деньги делали. Этим имидж благотворительности очень сильно был подорван. Сейчас трудно доказать людям, что деньги идут на дело. Как раз вчера я с этим столкнулась. Оставляя ящик с помощью в автосалоне, слышу голос женщины: «А, еще одни!». Вот наглядный пример такого рода скепсиса. Поэтому моя основная идея – сделать нашу деятельность наиболее открытой для спонсоров и разных благотворительных организаций.

- Как люди узнают о том, что деньги не ушли в чужие руки?

- На сайте отображены все поступления на счет. Это гигантская работа, которая остается незаметной. Если же помощь вещами, предметами гигиены и т.д., то люди в основном нам доверяют. К тому же любой может поехать вместе с волонтером в больницу и своими глазами увидеть, что его посылка не пропала. Но в основном нам доверяют. Хотелось бы, чтобы все волонтеры понимали, что от точности работы с деньгами и открытости зависит наше будущее и существование нашей организации.

- Какие люди идут в волонтеры? Как они объясняют свой поступок?

- Лично я с новичками уже не работаю. Но, как правило, это мамы детей, которые где-то наткнулись, где-то увидели информацию о нас (сейчас ее, слава Богу, много) и не могут пройти мимо, понимая, насколько ребенку нужны тепло, семья и минимальный уход.

- А вы сталкивались с распространенным сейчас мнением, что у детей-сирот и так всего достаточно и помощь излишня?

- Сталкивалась. И в целом это мнение не на пустом месте возникло. Что касается материальной помощи, то в подмосковных сиротских домах так оно и есть. Вещами и продуктами питания дети-сироты зачастую обеспеченнее, чем среднестатистический ребенок, живущий со своими родителями. Это ведь то, что лежит на поверхности. Любая организация, которой нужен какой-то социальный проект, использует возможность помочь детскому дому вещами, обувью, игрушками. А дело-то в том, что это совершенно неправильно. Потому что проблема не в нехватке одежды и обуви, а в неподготовленности этих детей к жизни. Их незнание жизни колоссально.

- В чем проявляется это незнание и каковы его последствия?

- Когда дети покидают интернаты, они, во-первых, малообразованны и, во-вторых, у них отсутствует желание учиться дальше. Они не знают о льготах, существующих в вузах специально для категории детей-сирот или, допустим, детей-инвалидов. А им об этом просто-напросто никто не говорит. Более того, они привыкли все получать даром. Это еще одна серьезная проблема. Представьте, что вы живете в столовой: вам все подают в готовом виде. Их не приучают к труду, так как государство им все дает. Дома ребенок по-другому воспитывается: за двойку накажут, за пятерку похвалят и о жизни расскажут. В детдоме никто ничего не расскажет. Самостоятельная их жизнь тоже под вопросом.

- Как можно повлиять на ситуацию? Например, привить им правовую культуру, гражданскую?

- Разговаривать, разъяснять. У нас совсем недавно стартовал проект «Наставничество». Его истоки в мастер-классах, которые уже давно проводят наши волонтеры. Это обыкновенные кружки – учат вышивать бисером, аппликации делать, по дереву резать, кто-то ездит и преподает танцы. А «Наставничество» – это по сути приобретение старшего друга. Необходимо, чтобы дети понимали, что они кому-то нужны и в них принимают участие. Потому что они живут, считая, что каждый сам за себя.

Есть люди, которые хотят помочь, участвуя в судьбе конкретного человека. Например, когда ребенок будет оканчивать школу, наставник может рассказать о том, какие профессии существуют, о льготах для поступления и т.д. Кроме фонда «Большая перемена» этими вопросами никто не занимается.
Еще существует проблема подмены ценностей. У детей-сирот один предел желаний – то, что показывают по телевизору – вилла, кадиллак. Наставник может помочь правильно расставить жизненные приоритеты.

- Нужна какая-то специальная подготовка для наставничества?

- Да, будут проводиться специальные семинары. Их будет вести психолог, который объяснит, как правильно себя вести в роли наставника, чтобы детей не травмировать. Например, может получиться следующее: кто-то возьмет шефство над ребенком, впоследствии разочаруется и оставит это дело, а ребенок получит еще одну душевную травму и на всю жизнь. То есть волонтеров будут готовить специалисты.

- Ведется ли какая-то пропаганда волонтерского общественного движения и самого объединения?

- Стараемся по мере сил на различных мероприятиях (на православной выставке, например), с помощью волонтеров раздавать листовки, рассказывать о нашей деятельности. В магазинах проводим акции по сбору помощи. Мы стараемся увеличивать количество людей, которые про нас знают. Немаловажны и публикации в СМИ.

- Часто ли вы сталкиваетесь с равнодушным отношением к проблеме детей-отказников?

- В силу своей деятельности, нет. Люди, которые пришли волонтерить, уже априори не равнодушны. Мне удивительно повезло – в моем окружении нет равнодушных. Это большой плюс. Не все, правда, бросаются предлагать свою помощь: все-таки это такая работа, которая требует много времени и достаточно возможностей.

- С какими проблемами вы сталкиваетесь?

- Закрытость информации о существующей проблеме – это основное препятствие. Не афишируются у нас негативные стороны. Обзванивая подмосковные больницы, часто слышишь, что у всех все в порядке. От помощи отказываются. Тогда мы едем к ним на переговоры, стараемся убедить, говорим с главным врачом. И в итоге «склоняем» принять помощь.
Здесь еще нужно отметить такую деталь: чем дальше от Москвы, тем ситуация в больницах хуже. А люди более открытые. Например, где-нибудь во Владимирской области нет ни одной больницы, которая работать с нами не хочет. Зато в Подмосковье есть несколько больниц, в которые мы до сих пор не можем пробраться.

- А были попытки решить эти проблемы на законодательном уровне?

- На законодательном уровне проблема, на самом деле, решена летом 2007 года, когда вышел указ о государственном финансировании вот таких детей. Но результат далек от идеального. Пример: ребенок поступил в больницу, заведующая заказывает памперсы, которые ему полагаются по закону, но приходят они через месяц и неподходящего размера. Получается, что закон соблюдается, проблема памперсов решена. Как решена – другой разговор. Не решена проблема косметики: влажные салфетки, ушные палочки и т.д. Все это просто не прописано в бюджете. С питанием свои трудности. Мы закупаем его сами и в большом количестве. Более дешевый вариант сухих смесей, который имеется в больнице, нездоровым недоношенным деткам или с нарушением пищеварения не подходит.

- За последнее время есть какие-то изменения в отношении общества к проблеме детей-отказников, в отношении государства?

- Безусловно. Во-первых, большим стало материальное обеспечение. Во многих компаниях благотворительность становится хорошим тоном. Во-вторых, активнее привлекается внимание общественности. И надеюсь, что отношение к благотворительности становится более разумным, разумнее ставятся приоритеты. Например, важнее оплатить труд преподавателя иностранного языка, чем закупить к Новому году мягких игрушек. И на самом деле чувствуется, что люди стали глубже, серьезнее относиться к этой проблеме. На эмоциональном уровне равнодушных мало.

Ура! Наконец-то про Шпунтика А то даже неловко, что про нее ни слова нигде не сказано
(Фото с младенцем и лошадью - 5баллов!))))))

Не то слово!!! Молодец, Аня! Ура!!!!!!

Я очень рада, что столько замечательных портретов волонтеров получилось! Еще раз спасибо журналисту Кате и Ирсен, которой удается всех уговорить на интервью !

Очень хорошее интервью!! Аня - молодец!!!!!!!!!!!

Журнал Таймс о нашей акции. Огромное спасибо Екатерине за постоянную информационную поддержку, помощь и отклик!!!!

В Москву вернулось тепло, или Какие президенты не боятся холодов
16 Декабря 2009 // Екатерина Баяндина Люди и деятельность / PROдобро

Рождественский базар «Благотворительность вместо сувениров» прошел 15 декабря под огромным белым шатром в Москве на улице Гашека. Волонтеры и президенты порядка тридцати благотворительных фондов не испугались холодов и вышли торговать керамическими елочками и новогодними украшениями в преддверии праздников.

Все поделки, которые в этот день по весьма символическим ценам продавали сотрудники фондов, были сделаны теми людьми, которым эти фонды помогают. А поскольку большинство благотворительных организаций представляло интересы детей, то и праздничные сувениры получились в основном очень яркими и жизнеутверждающими.

Благотворительный фонд «Отказники.ru» предлагал поделки, которые ребята вместе с волонтерами сделали на специальных мастер-классах. Тут тебе и веселые разноцветные коты, и новогодние вазочки, и веселые пауки, и даже фигурное мыло в форме елок и зверушек. Тоже ребята сами делали. «Отказники» как всегда были трогательны. За любую покупку дарили подарок - раскрашенный серебряный орех на кремовой ленточке.

Волонтеры из школы Святого Георгия для детей с ограниченными возможностями в этот раз выставили не только картины и скульптуры, но и вкусные подарки в виде пряничных дедов морозов и снегурочек. Сотрудники центра лечебной педагогики устроили за своим столом целое кукольное царство, с большими деревянными домами, столиками, стульчиками и прочими незаменимыми в хозяйстве вещами.

Никто из «продавцов» не жаловался на холода. «Мы себя к этому морально подготовили. Жалко только, что холод распугал покупателей и приходится торговать под шатром. Здесь, конечно, намного теплее. Но не каждый догадается, что тут находится благотворительный базар», - говорят волонтеры из центра лечебной педагогики, укутанные, как и все другие, очень по-зимнему.

Зато из тех прохожих, кто все-таки полюбопытствовал и зашел в шатер, практически никто не ушел без покупки. И их можно понять. С самого порога слышалось: «Все работы сделаны детьми вручную. Деньги идут на помощь малышам».

Многие волонтеры привели с собой своих детей и даже внуков. Раскрасневшаяся малышня активно пробовала проявить свои навыки в искусстве продажи сувениров. И отказать розовощеким девчонкам, с коробками вязаных прихваток, не было никакой возможности.

Торговали на базаре и совсем необычные личности. Так, например, президент благотворительного фонда «Вуйма», который занимается помощью художникам, скульпторам и архитекторам, вышедшим на пенсию и оказавшимся в тяжелом материальном положении, рассказала, что в этом году все деньги, которые удастся собрать на благотворительном базаре ее фонду, пойдут на помощь Всемирной Организации Слепых, а не тем людям, которым они помогают обычно. Елена Глебовна Вуйма, в отличие от большинства волонтеров, продавала не то, что было сделано руками ее подопечных, а то, что она сделала сама. Тут и шерстяные вязаные платья, и варежки, и все-все, что может потребоваться москвичу в суровую зимнюю пору.

С организацией рождественского базара участникам помог известный благотворительный фонд «United Way», который поставил задачу дать площадку тем, кто особенно нуждается в помощи: детям-сиротам и детям, входящим в группу риска, инвалидам, пожилым людям, лицам без гражданства и беженцам.

Адекватные, а скорее даже супердемократичные цены на новогодние и рождественские сувениры, забавное и позитивное исполнение каждого из них, плюс - возможность почувствовать, что ты приносишь реальную пользу тем, чью открытку или игрушку покупаешь... Кажется, такой благотворительный проект просто должен быть успешен. К тому же, и люди, которые в нем участвуют, вызывают мгновенную симпатию и чувство какого-то внутреннего тепла. Может быть, тепло это никуда не делось из Москвы в морозные декабрьские дни, а просто сосредоточилось в одном месте? Под большим белым шатром, от и до заполненным новогодними подарками и светлыми людьми, которые в очередной раз попытались доказать: благотворительность – это легко и очень даже приятно. Помочь может каждый.

Ссылка

RESPECT АВТОРУ!