Пресса, Тема 2011 г. 2011 - 2013 год Опции

[Klukva Severnai]

"Неравнодушие: уникальная операции вернула малышу-сироте зрение"

http://www.miloserdie.ru/index.php?ss=1&am...78&id=15357

История полуторагодовалого сироты Максима – история неравнодушия. Мы опустим рассказ о том, в силу каких обстоятельств ребенок, лишенный зрения и слуха, в полтора года оказался в доме ребенка. Мы хотим рассказать о том, что произошло с ним после, о том, как изменилась его жизнь благодаря людям, которые не остались равнодушными и не прошли мимо. Эта история не о боли, горестях или жизненной несправедливости, а о том, что можно и нужно ставить им в противовес: о доброте и заботе, о внимании и отзывчивости, о простых поступках, совершать которые никто не обязан, но совершает, потому что не может по-другому.
«Этим летом мне позвонили из дома ребенка, которому я помогаю. Главврач, замечательная женщина, переживающая за детей, сообщила, что недавно у них появился малыш Максим полутора лет, который не видит и не слышит», - рассказывает волонтер Татьяна начало истории Максима.
За помощью в организации обследования и лечения Максима Татьяна обратилась к волонтерам команды «Дети в беде» БФ «Волонтеры в помощь детям-сиротам» (www.otkazniki.ru). Показать мальчика решили доктору Петру Петровичу Скрипцу, который, сотрудничая с Фондом на протяжении нескольких лет, оказывает посильную помощь детям-сиротам, многих из них буквально спасая от слепоты.
Принял Петр Петрович и Максима. На самом деле, за простым словом «принял» стоит немалое количество организационных, административных и финансовых вопросов, которые требовали безотлагательного решения для того, чтобы мальчик получил возможность лечиться. Занимались этими вопросами большей частью волонтеры.
Несмотря на очень плотный график и на то, что запись на операции ведется на полгода вперед, Петр Петрович смог найти время для срочной операции Максима, ведь в противном случае малышу грозила бы полная необратимая потеря зрения. У малыша уже начинала мутнеть роговица. Доктор лично занимался оформлением для мальчика педиатрической квоты.
Параллельно с этим волонтеры вели сбор средств на проведение специальных анализов, на оплату няни, без которой ребенок в таком возрасте просто не смог бы находится в больнице после операции, поддерживали постоянную связь с домом ребенка.
Для проведения операции необходимо было срочно приобрести дорогостоящие интраокулярные линзы и дренажные клапаны. Линзы Максим получил по квоте, а вот сбор средств на покупку дорогостоящих клапанов мог затянуться. На помощь вновь пришел доктор Скрипец, лично обратившись к руководству компании «Визион Технолоджи» с просьбой предоставить дренажные клапаны для операции, не дожидаясь оплаты. Реакция руководства компании была мгновенной и превзошла все ожидания: один клапан был передан Максиму безвозмездно, а из пожертвований позже был оплачен второй.
Так благодаря совместным усилиям волонтеров, сотрудников дома ребенка, доктора Скрипца, замечательного руководства фирмы «Визион Технолоджи» и всех, кто участвовал в сборе средств на лечение мальчика, спустя два дня после проведения обследования, Максиму была сделана первая, а позже и вторая операция.
Сложнейшие операции можно по праву назвать уникальными. Достаточно лишь сказать, что Максим был вторым ребенком в мире, прооперированным интраокулярными линзами при таком генетическом заболевании. Первого пациента так же оперировал Петр Петрович Скрипец.
В результате ребенок, поступивший на лечение фактически слепым, уже через неделю после операции стал улавливать движения и следить за передвигающимися предметами. Спустя еще некоторое время малыш стал тянуть руки к игрушкам, интересоваться тем, что происходит вокруг, а это значит, что свет стал проникать в сетчатку и, по словам доктора, самое главное сейчас – это просто «раскачать мозг для того, чтобы он снова заработал».
На вопрос о прогнозах относительно зрения Максима Петр Петрович ответил: «В будущем мы надеемся достичь того уровня зрения, чтобы он смог по крайней мере обходиться без внешней помощи, т. е. достичь уровня слабовидения. Это уже не незрячесть, когда дети не могут обслуживать себя сами без специальной подготовки и обучения. Это дети, которые видят, но им просто нужно увеличивать изображение. С такими детьми гораздо легче. Поэтому, если нам удастся передвинуть его из группы незрячих в группу слабовидящих, это будет большой скачок».
Помимо офтальмологического лечения, Максим проходил ряд других обследований и продолжал радовать своими успехами. Так, мальчик стал слышать на одно ушко, и есть надежда на полное восстановление слуха.
Волонтер Татьяна, видевшая малыша некоторое время спустя после операции, рассказала, что за такой короткий период персонального ухода Максимка изменился до неузнаваемости: стал садиться, держаться за палец няни, пружинить ножками, начал проявлять интерес к игрушкам, к окружающему миру. Происходящим с ним чудесам есть простое практическое объяснение: 24 часа в сутки малыш находился в заботливых руках медперсонала и няни.
Несмотря на очевидные успехи и улучшение состояния Максима, волонтерам и всем, кто оказался участником этой истории, предстоит сделать еще очень и очень многое. Продолжится сбор средств на оплату услуг профессиональной няни, на обеспечение малыша необходимыми средствами ухода, будут решаться самые различные вопросы по организации его дальнейшего лечения.
После операции в течение трех-четырех лет Максиму необходимо продолжать периодическое стимуляционное лечение в НИИ педиатрии и детской хирургии. В это время рядом с ним постоянно должна находиться няня, ведь маленький слабовидящий ребенок не в состоянии обслуживать себя самостоятельно, не говоря уже о том, что в такой сложный период ему, как любому ребенку, просто необходимы поддержка, забота, тепло и, конечно же, любовь взрослого.
Сейчас Максимку перевезли обратно в дом ребенка, где он будет находиться до начала следующего курса лечения, которое для него обязательно организуют неравнодушные люди. Организуют еще не раз, потому что, перефразируя великого писателя, «мы в ответе за тех, кому помогли». В данном случае это действительно так, ведь остановившись на полпути, можно перечеркнуть не только усилия стольких людей, пришедших на помощь, но и надежды малыша на выздоровление и счастливое будущее. И люди, ставшие для Максима поистине родными, знают об этом лучше всех остальных.
Ни о чем не знает пока только маленький голубоглазый красавец Максимка: ни о том, сколько друзей и добрых людей его окружают, ни о том, что ему обязательно помогут и не оставят. Пока он просто живет и растет, а теперь еще и видит свет, свет который ему подарили.
Очень хочется, чтобы все поверили так же, как верим мы, в то, что никакие усилия не бывают напрасными, что отзывчивость, добрая воля и неравнодушие во все времена способны творить чудеса, преодолевать любые препятствия, достигать любые цели. И чем больше людей верят в это, тем ближе кажется цель и более преодолимыми представляются препятствия.

Елена НОСОВА, «Волонтеры в помощь детям-сиротам» (Отказники.РУ)

Проект «Дети в беде»
«Дети в беде» – один из проектов Фонда «Волонтеры в помощь детям-сиротам» (www.otkazniki.ru). Волонтеры данной команды помогают детям-сиротам, нуждающимся в лечении. Не секрет, что очень частая причина отказа от ребенка – та или иная болезнь. Так они попадают в дома ребенка, где далеко не все малыши имеют возможность воспользоваться своим правом на бесплатное медицинское обслуживание. Попросту этим некому заниматься. У персонала учреждения даже при всем желании нет возможности по-матерински заботиться о здоровье каждого подопечного ребенка. Если вовремя не пройти курс лечения, заболевание может перейти в неизлечимую стадию. Вот тут на помощь приходят волонтеры. Они следят за лечением детей, отстаивают очереди, чтобы получить квоты, договариваются о повторных госпитализациях, обеспечивают детей всем необходимым во время лечения. Но существует еще одна проблема. Государством не предусмотрен персонал, который бы ухаживал за сиротами во время госпитализации, его нет ни в детском учреждении, ни в больнице. Именно поэтому детей чаще всего не госпитализируют. Отсутствие специального ухода сводит на нет все усилия врачей. Особенно это актуально для малышей и детей-инвалидов, которые не могут ухаживать за собой сами. Для таких детей Фонд «Волонтеры в помощь детям-сиротам» нанимает нянь. Женщина ложится с ребенком в больницу в самом начале госпитализации и находится с ним, как мама, до самой выписки. Во всем помогает ему, ухаживает, водит на процедуры, и… развивает. После долгосрочной госпитализации на лицо скачок в развитии ребенка, ведь даже не очень долгий тесный контакт со взрослым человеком идет детям-сиротам на пользу. Быть няней очень непросто: 24 часа в сутки по несколько недель подряд они испытывают как физическую, так и психологическую нагрузку. Но няни необходимы детям! Фонд «Волонтеры в помощь детям-сиротам» постоянно ведет сбор средств на оплату труда нянь.

"Няни очень нужны"

Журнал "Дети дома". 2010. 6. С. 13 - 14 - http://copy.yandex.net/?fmode=envelope&...406&keyno=0

Группа волонтеров, впоследствии оформившаяся в фонд "Волонтеры в помощь детям-сиротам" и создавшая знаменитый уже сайт Оtkazniki.ru, стали первопроходцами в деле защиты прав отказников и социальных сирот, длительное время находящихся в больнице. Три года назад они тоже начинали свою деятельность с поиска единошленников через Интернет, с поставок в больницы подгузников и детской одежды.
Следующим шагом стало появление в лечебных учреждениях нянь, которые занимались детьми, и зарплату которым платил фонд, а не государство. Но главное, Елена Альшанская, президент благотворительного фонда "Волонтеры в помощь детям-сиротам", стала стучать во все двери, пытаясь найти взаимопонимание с властными структурами, чтобы изменить положение отказников в больницах.
Волонтеры добились своего: 16 мая 2007 г. Московская областная дума приняла законопроект, который позволил ввести в бюджет области дополнительное финансирование на содержание брошенных детей и дополнительные ставки для педагогического персонала в больницах. Правда, ставки, выделенные государством, очень малы, и фонд по-прежнему доплачивает няням. Другим важным успехом стало сокращение срока пребывания ребенка в больнице.
Попытки изменить законодательство на федеральном уровне пока не увенчались успехом, потому что сегодня финансирование отказников в больницах - исключительно вопрос региональной власти и регионального бюджета. Вот почему очень важно, чтобы подобные проекты развивались во всех регионах. Важно координировать свою деятельность и создавать систему общественного контроля над сиротскими учреждениями.
При поддержке фонда такие волонтерские организации уже работают в Нижнем Новгороде, Екатеринурге и Челябинске.
Безусловно, дети в больнице - забота не только медиков, не только социальных служб и волонтеров, но и каждого из нас.

Чем лично я могу помочь такому ребенку?
Этот вопрос мы задали Марине Андреевой, координатору команды "Содействие семейному устройству" благотворительного фонда "Волонтеры в помощь детям-сиротам".

- Чем ему можно помочь?
Во-первых, очень важно, чтобы ребенок не оставался в палате один, рядом должен быть заботливый взрослый. В свое время мы добились того, чтобы к отказникам в больницы Московской области набирали дополнительный персонал - нянь. Они играют с детьми, читают, рисуют с ними, просто уделяют внимание, разговаривают с детьми, носят на руках, утешают. Тогда ребенку легче почувствовать себя в безопасности. В других регионах такого нет до сих пор. Там детей просто закрывают в палатах. Бывает так, что ребенок живет, как затворник, в одиночном боксе, медсестры физически не успевают оказать всем внимание,, например в большом отделении отказников, где лежат сразу 30 - 40 детей. Поэтому нужен дополнительный персона. Если его нет, выход - волонтерский уход.

- Возьмем ситуацию, когда мама лежит в больнице со своим ребенком и рядом - ребенок-сирота, что она может сделать для этого малыша?
Лучше всего спросить у медсестры, чем ему помочь: она должна знать, чего не хватает малышу. Могут быть нужны памперсы, пеленки или какие-нибудь лекарства. Если заведующий отделения не против, можно повозиться с детьми. Пеленать, играть, читать книжки. Хотя бывает, что медперсонал не желает такой помощи. Ведь не секрет, что после общения с волонтерами дети начинают капризничать, плакать, когда остаются одни: вот только что им было хорошо и весело, а теперь они снова в одиночестве. И нянечки часто жалуются: "Вы поменьше их на руки берите, а то нам потом их плач слушать всю ночь".
А можно сделать для ребенка нечто большее. Многие волонтерские движения начались с того, что какая-то мама лежала со своим ребенком в больнице, увидела глаза отказника и захотела помочь таким детям. Можно найти малышу новую семью. Или помочь вернуться к кровным родителям. Можно вникнуть в проблему, понять, почему родители отказались от своего ребенка. Мало кто знает, что почти тридцати процентам семей можно помочь вернуть ребенка
Главный недостаток этой системы - ее закрытость. Общество не видит отказников, не знает об их проблемах, многие вообще не подозревают об их существовании. Прежде всего необходимо сделать систему более открытой для общества. Волонтерское движение способствует как раз этому. Поэтому так приятно, что появляется все больше больниц, готовых принять волонтерскую помощь, не относящихся к ней с подозрением и настороженностью. И все больше неравнодушных людей, которые сами предлагают свою помощь.
И еще - необходимо создать по-настоящему эффективную систему социальной поддержки семей, находящихся в трудной жизненной ситуации. На сегодняшний момент общество может только наклеить ярлык, осудить: алкоголики, тунеядцы... А если мы научимся помогать этим семьям, то сохраним родителей колоссальному количеству детей. Они не будут в таком количестве попадать в больницы, становиться отказниками. При существующем положении дел мы будем до бесконечности искать детям новые семьи, и пока не начнем поддерживать родителей в трудных ситуациях, ужасная статистика социального сиротства в нашей стране кардинально не изменится.

Мария Доброславская, пресс-секретарь фонда "Волонтеры в помощь детям-сиротам.
Для ухода за детьми-сиротами во время госпитализации Фонд "Волонтеры в помошь детям-сиротам" на пожертвованные средства нанимает нянь. Только благодаря заботам нянь лечение может быть. Часто дети не могут обслуживать себя сами. Поэтому няни - единственный выход. Бз них лечение невозможно и неэффективно. Няни ложатся с детьми в больницы и находятся с ними круглосуточно без выходных до самой выписки, бывает, месяцами. Как мамы. Няни не только проходят с детьми необходимые процеудыр, ухаживают в сложный послеоперационный период. Они занимаются с детьми. И после выписки у детей очевиден скачок в развитии. Естественно, труд таких мам необходимо оплачивать, ведь у всех нянь своя жизнь, свои семьи.

[Klukva Severnai]

"Няня для сирот: я научилась по-другому относиться к жизни"

http://ria.ru/disabled_position/20130416/932733438.html

http://www.otkazniki.ru/news.php?ocd=view&id=624

Сироты, попадающие в стационар, как и любые дети, нуждаются в постоянной заботе взрослого человека. Есть люди, которые сделали уход за такими детьми своей профессией. Галина, няня находящихся на лечении подопечных благотворительного фонда "Волонтеры в помощь детям-сиротам", рассказала, какими качествами должен обладать такой человек, кто оплачивает его работу и с какими трудностями он может столкнуться. Специально для проекта "Жизнь без преград" с няней беседовала волонтер фонда Светлана Фролова.

- Галина, почему сиротам, проходящим лечение, нужна именно няня?

- Должны быть люди, которые могут посвятить все свое время тому, чтобы ухаживать за этими детьми в больнице. Особенно после операции или во время прохождения терапии. Медицинский персонал этого делать не успевает, он занимается лечением десятков детей в отделении. Сотрудники детских домов не могут оставить ребят, живущих в интернатах. Есть еще волонтеры, они посещают детей в детских домах и больницах, привозят им подарки, играют с ними, показывают спектакли и делают еще много нужного, но никто из них физически не может постоянно находиться с ребенком, проходящим стационарное лечение.
Няня "лежит" в больнице с воспитанником детдома или дома ребенка. Она следит за тем, чтобы строго соблюдались назначения врача, наблюдает за состоянием подопечного, физическим и моральным. В случае ухудшения здоровья она вызывает кого-то из медперсонала, если же проблема в душевном состоянии — справляется сама. Это тяжелая работа, часто круглосуточная, требующая постоянной готовности и мобилизации не только физических, но и душевных сил. Работу няни оплачивают благотворительные фонды.

- Вы давно работаете няней с детьми, проходящими госпитализацию?

- Скоро будет два года.

- А чем занимались до этого?

- Раньше я работала в школе, была заместителем директора по воспитательной работе.

- Нужно ли специальное образование, подготовка, чтобы заниматься этим, или тут требуется что-то другое, какие-то особые качества?

- Подготовка, конечно, очень желательна. Во-первых, личный опыт воспитания детей пригодится, у меня дочка уже взрослая, и, во-вторых, знание детской психологии, чтобы правильно действовать в различных ситуациях.

- С кем сложнее работать — с теми детьми, кто постарше и имеет свои вкусы и привычки, или с малышами, которые часто не любят долго находиться на одном месте, не хотят принимать лекарства, проходить процедуры?

- Мне сложно сказать, с какими детьми труднее или легче, мне комфортно общаться с детьми любого возраста, но, без сомнения, к каждому ребенку нужен свой подход. Каждый ребенок хочет, чтобы ему уделяли внимание, чтобы он мог чувствовать себя защищенным вне зависимости от возраста. Он чувствует себя уязвимым, попадая в непривычную обстановку. Даже вроде бы взрослые дети, подростки нуждаются в помощи.

- Кстати, по поводу детей постарше. Бытует мнение, что малышу няня нужна, это понятно, а вот подростку можно было бы и самому обойтись. Расскажите, пожалуйста, в чем особенности работы няни со взрослыми детьми?

- Во-первых, взрослый ребенок, в отличие от малыша, осознает, что с ним происходит, и часто его это пугает. Он понимает, что находится в больнице, что ему будут делать операцию или какие-то болезненные процедуры, поэтому очень важно, чтобы подросток чувствовал психологическую поддержку взрослого человека, видел, что он кому-то нужен, что о нем заботятся. Не говоря уже о том, что нужен взрослый, контролирующий своевременность выполнения назначений врача, следящий за состоянием ребенка в послеоперационный и восстановительный период. От этого зависит успех лечения.
Нужно регулярно измерять температуру, проводить другие контрольные измерения, на которые у медицинского персонала нет времени, а сам ребенок этого делать не может, даже если он уже не маленький. Есть еще один момент: в такие периоды взрослый постоянно должен быть рядом, чтобы наблюдать за состоянием ребенка, и, если что-то пойдет не так, быстро позвать врача или медсестру. Сам ребенок может постесняться сказать об ухудшении или скрыть его, чтобы избежать болезненного укола.
Кроме того, дети, которые часто лежат в больницах, здесь же и учатся. За их успеваемостью тоже нужно следить, помогать в подготовке к занятиям. Даже если нет никаких мероприятий, мы все равно занимаемся чем-то полезным, чтобы ни один день не был бесцельно прожит. Да и время проходит быстрее, если ребенок чем-то занят помимо уколов и обеда.

- Как долго вы обычно работаете с одним ребенком?

- Бывает по-разному. Если это длительная госпитализация, на несколько месяцев, тогда мы меняемся, потому что не каждая няня может, например, три месяца неотлучно находиться в больнице.

- Вы находитесь здесь круглосуточно?

- Да, мы и ночуем здесь.

- А создаются ли какие-то условия для ночлега сопровождающего?

- В основном, да. Если же нет — фонд предоставляет нам раскладушки. Но сотрудники больниц всегда идут нам навстречу и стараются чем-то помочь. Не было ни одного случая, чтобы бытовые проблемы оказывались неразрешимыми.

- Дети привязываются к вам, и вы, наверное, привязываетесь к ним. Поддерживаете ли связь с бывшими подопечными, следите ли за их судьбой, или просто начинаете работать с новым ребенком, стараясь сосредоточиться только на нем?

- Скажу, как у меня. Я всех детей, конечно, очень хорошо помню, и не только поименно. Я слежу за тем, как они потом развиваются. Про маленьких детей узнаю через кураторов, или читаю на форуме, если какое-то движение происходит в лучшую сторону. Если ребенок попадает в семью, мы созваниваемся с приемными родителями. С детьми постарше общаемся. Но страха, что я привыкну к ребенку, у меня нет. У меня такая позиция: я не знаю, что было с ребенком до нашей с ним встречи, и не знаю, что будет дальше, жизнь длинная. Но то время, что я с ним нахожусь, я должна сделать для него максимум — все, что могу.

- Может быть, кто-то из детей вам особенно запомнился?

- Каждый ребенок запомнился чем-то своим. Не могу сказать, что кто-то больше, кто-то меньше. Не только я что-то даю детям, но и они мне что-то дают, какой-то опыт. Я получаю от них очень многое. Например, научилась по-другому относиться к происходящему в жизни. Раньше было как, смотришь по телевизору, что где-то есть онкобольные, есть дети-инвалиды, но все это совсем в другой жизни. А сейчас я это вижу, вижу каждый день, теперь это для меня реальность. Я вижу, как дети с этим живут, как они это преодолевают, и вижу, какая помощь идет со стороны многих людей. Что они не оставлены один на один со своей бедой. Нет такого, чтобы я видела ребенка, и меня охватывала бы жалость к нему до слез. У меня такая установка: я знаю, что все будет хорошо, просто этот момент нужно как-то пережить, нужно сейчас помочь, и дальше будет лучше. У меня позитивный настрой.

- Скажите, что послужило причиной тому, что вы сменили род деятельности и взялись за эту работу?

- Конечно, были причины. Я работала в школе, и моя подруга начала работать няней. Она рассказывала мне о своей работе, о детках, и в какой-то момент я почувствовала, что тоже должна этим заниматься. Кроме того, у меня были и личные причины.
Когда мне было девять лет, умерла мама, и меня воспитывала тетя, которую я очень любила. Я очень тяжело переживала ее потерю. Много думала о ней, о том, что у нее была очень нелегкая жизнь, но несмотря на все она не оставила меня, не отдала в детский дом, а взяла в свою семью и смогла заменить мне маму. И я задумалась, откуда она брала на это силы?
Последние два года она работала ночной нянечкой в детском саду. Я часто заходила к ней на работу, она мне что-то рассказывала о детках, и я поняла, что общение с маленькими детьми дает ей эту силу. Тогда я решила, что мне тоже нужно такое общение, нужно окунуться в эту атмосферу, это то, что я должна сейчас сделать, и я пришла на эту работу. И действительно, я многое приобрела и стала по-другому к жизни вообще относиться.

- Вы сейчас работаете с Игорем, которому сделали сложнейшую операцию на сердце. На форуме фонда публиковался отчет о подготовке к операции, там была информация, что она откладывалась… (тема Игоря: http://otkazniki.ru/forum/index.php?showtopic=22278)

- Да, пришлось ждать, и это тоже было нелегко, потому что Игорю 14 лет, он хорошо понимал, что происходит, и очень переживал. Нужно было его как-то отвлечь. Мы с ним правила дорожного движения изучали, рисовали. Он писал трафаретными буквами разные слова: свое имя, слово "мама", предполагаемую дату операции. Было видно, что все его мысли заняты этим. Мы вместе сделали картинку, я нарисовала домик, дорогу, деревья какие-то, а он написал название: "Дорога к дому". В итоге все прошло удачно, и сейчас у нас все хорошо.

- Еще на форуме было написано, что Вы готовите ему домашнюю еду. Это так?

- Да, а сейчас он мечтательно так говорит: "Мороженого хочется", а я отвечаю: "Давай, сейчас в магазин сбегаю, принесу". Как раз из магазина вернулась.

- Случалось ли вам несколько раз работать с одним и тем же ребенком?

- Нет, но с одной девочкой, Полиной, я была очень долго, пять месяцев. Потом Полину удочерила американская семья. Я почти постоянно находилась с ней, но иногда уезжала на две недели и объясняла ей, что у меня, например, болеет киска, нужно ей лапку полечить. Она с пониманием к этому относилась. Потом я возвращалась, показывала ей видео. Помню, на одной из видеозаписей мы ели блинчики. Я у Полины спрашиваю: "Ты любишь блинчики?". Она отвечает, что не знает, потому что не пробовала. Тогда я стала печь блины, Полине они очень понравились.
У нас с ней большая дружба была. А сейчас ее удочерили, и я очень этому рада. Я вообще всегда радуюсь, когда дети попадают в семью, и уже больше половины из тех, с кем я работала, живут в семьях. (тема Полины: http://otkazniki.ru/forum/index.php?showtopic=13859)

Работая в фонде, я встретила много людей, которым небезразлична судьба детей. Волонтеры, у которых есть свои дети и жизненные проблемы, тратят свое время, приезжают в больницы, чтобы помочь ребятам. Это очень многого стоит, очень. И вижу очень хорошее отношение к нашим детям со стороны врачей, медсестер и других пациентов. Я это заметила, и уверена, что доброта спасет мир. И любовь.

Спасибо Светлане Фроловой за замечательную статью и Оксане Маркечко за размещение на "РИА-Новости"